Cмысловые и логические формы в модели мира

Галкин В.П.

Чувашский государственный университет им. И.Н.Ульянова

Проблема понимания места смысла в процессе моделирования мира до настоящего времени остается актуальной, несмотря на то, что как отмечает А.И.Новиков в своей работе “Смысл: семь дихотомических признаков”[1]: “…предпринимались неоднократные попытки исключить смысл из сферы научного анализа”. Относительно подробный и в тоже время краткий анализ подходов к проблеме смысла, как с философских, так и с лингвистических позиций, данный им, позволяет считать проблему понимания сущности термина “смысл” и самого феномена, этим термином обозначаемого, находящейся в развитии и требующей очередного проективного исследования.

Целью настоящей работы является иллюстрация некоторых возможностей обобщения, устойчиво существующих в культурном поле цивилизации, выбранных случайным образом данных, что может быть представлено как выделения сигнала из “информационного шума”.

Описание вопроса, рассматриваемого в статье, проведем в рамках диатропической модели познания и, соответственно действия, описанной, например, в работе Ю.В.Чайковского [2], рассматривающей Мир в его многообразии и абсолютном вероятностном движении. Эта модель познания (фактически – технология познания) рекурсивна и не предлагает точных, фиксированных, статических, раз и навсегда данных определений и/или моделей исследуемых объектов и инструментария исследования. В относительно быстроменяющемся мире диатропическая модель, требуя специфической технологии применения, представляется наиболее ему адекватной. Отметим, что сегодня в условиях информационного шума адекватность ориентирования, в том числе и темпоральная – временная, предъявляет требования минимизации не только самих познавательных моделей, но и элементов технологии как их получения, так и использования – минимизации мыслительных форм. Ядром метода является эвристическое движение по пути “проб и ошибок”, позволяющее информационной системе, обладающей существенно ограниченными ресурсами, как, например организм человека, “здесь и сейчас” создавать, опираясь на доступные данные, для обеспечения собственного положения в мире, с определенной степенью адекватности управляющие сигналы – информацию. Опора происходит не на необходимые, а на достаточные, доступные основания.

Представляется, что основными средствами целенаправленного ориентирования человека в окружающем мире являются логические и смысловые формы работы сознания и мышления, а также языка – последнего, как совокупности моделей выделенных по тем или иным критериям частей мира, – сделанных им “предложений”. Что не запрещает, однако, полагать, что логические и смысловые формы создаются нашим организмом и используются также на подсознательных, ментальных и прочих уровнях.

Осознанно отношения между вещами в целом изучает наука логика. Логические формы, к которым мы отнесем не только связи, но и сами связываемые узловые элементы, являются наиболее полной идеальной моделью мира, доступной сознанию человека и являются для него первичными. Логические формы, из которых узловые элементы исключены, представляют собой своего рода математическую модель, алгоритм – структуру, которая может соответствовать целому ряду первичных логических форм, фактически не совместимых и несоизмеримых друг с другом.

В общем случае ориентирующийся организм всегда имеет дело с теми или иными предложениями. Предложения – возможности бытия, предоставляемые нам миром. Предложения в языке – это также и описания этих возможностей, и сами возможности, но существующие уже как составляющие языка, а не описываемого этим языком мира – подсистемы последнего.

В контексте настоящей темы для определенности, под языком будем понимать всю совокупность целенаправленных действий, совершенных и совершаемых человеком разумным и возникающих при этом доступных осознанному восприятию ситуаций. То есть сам вербальный язык и осознанное мышление являются лишь некоторыми подсистемами, составляющими “метаязыка” Мира – суммы технологий человечества, его действий, на котором человек “разговаривает” с Миром. Язык, по определению, является моделью Мира. Предложения Мира – события в их взаимосвязи, пограничные и как бы “внеязыковые”, также являются компонентами языка – его контекстом. Покончив с этим определяющим образ языка “заклинанием” пойдем в своих размышлениях дальше.

Термин “сумма технологий” представляется наиболее удачным как иллюстрация всей совокупной деятельности человечества, в которой язык является всего лишь подмножеством. Ст.Лем в своей философской работе “Сумма технологий” [3], давшей, можно сказать, этому термину “путевку в жизнь”, рассматривая в одной из глав некоторые аспекты возникновения и конструирования языка, приводит следующий образ:

“Под языком будем понимать множество состояний, выделенное из множества “всех возможных состояний”, то есть подмножество этого последнего множества, в котором совершен отбор по принципу какого-то “нечто” (некоего X). Для данного языка Х - это переменная, принимающая различные значения в определенных пределах. О каком “подмножестве состояний” идет речь? Мы сэкономим немало слов, обратившись к примеру. Иное такое подмножество, уже не языковое, содержит всевозможные траектории тел в солнечной системе. Хотя множество таких траекторий бесконечно, легко заметить, что они не являются произвольными (невозможны, например, квадратные траектории). Тела ведут себя так, словно на их движения наложены определенные о_г_р_а_н_и_ч_е_н_и_я... Всевозможные траектории движущихся в системе тел, равно как и тел, которые могут быть когда-либо введены в систему, - это не то же самое, что упомянутое пространство с его ограничивающими свойствами...

Аналогично этому в лингвистике различают высказывания (“траектории”) и язык (нечто вроде “языкового поля”). Аналогию можно продолжить. Как гравитационное поле ограничивает тела в их движении, так и “языковое поле” ограничивает “траектории” высказываний…

Напрашивается вопрос: каким же, собственно, образом существуют “поля” - языковые и гравитационные? Это каверзный вопрос, связанный с “онтологическим статусом” исследуемых явлений. Движения тел и речевая артикуляция существуют наверняка, но точно ли таким образом они существуют, как гравитация и язык…”.

Рассмотрение, представленного Ст.Лемом образа, позволяет предложить некоторую другую минимизированную обобщающую сказанное им модель. Представляется, что в первом приближении язык является наиболее полной доступной нам моделью мира, в которой выделенным частям мира – для нас вещам и отношениям между ними – первичным логическим формам, которые также являются для нас вещами, соответствуют вторичные логические формы – его компоненты: лексика, грамматика, отношения, смыслы и другие предложения.

Представляется, что краеугольным камнем, позволяющим, де-факто, информационной системе и языку, как ее части, описывать (моделировать) мир, является способность нести в высказываниях не только те или иные логические формы – логику, но, прежде всего смысл, который следует отличать также и от другого не менее неопределенного компонента теории ориентирования информации. Высказывания и предложения, в том числе сделанные Миром, лишенные в нашем представлении смысла, не могут быть использованы для целей ориентирования как такового “здесь и сейчас” как управляющий сигнал, но только как данные, на основании которых, естественным путем, может быть создано, конечно, другое несущее информацию и имеющее для нас смысл предложение. Но, как и в случае любых других бытийных языковых и неязыковых оснований, это будет уже смысл другого, а не данного предложения.

Положение вещей таково, что пользователя (действующего субъекта, обладающего весьма скромными возможностями-ресурсами) интересуют в первую очередь минимизированные модели – составляющие основу вырабатываемого им управляющего информационного сигнала – смыслы, а не сами предложения, хотя сутью событий, в которых ему приходиться ориентироваться, являются именно предложения.

Основная причина этого, как показано в процитированном отрывке из работы Лема, заключается в том, что предложение делается миром в неявном виде и может быть как безотносительным, когда перед субъектом нет выбора, возможности отказаться от предложения, так и относительным (вариабельным), позволяющим субъекту в небольших пределах изменять судьбу вещей и свою собственную. Первые предложения находятся за пределами возможного действия субъекта, и, соответственно, сферы его возможных интересов (эволюционно это формирует в ряде случаев даже полную невозможность их восприятия организмом). Вторые благодаря их относительной малочисленности и ограниченности, находясь в корреляции с ограниченностью ресурсов субъекта, составляют фактически полный круг его интересов. Поскольку природа живого заключается в совершении альтернативного действия, то есть в возможности (фактически необходимости) “выбора” из нескольких кажущихся ему вариантов развития событий одного, то организм субъекта только этим и занимается. “Подводная” не вариабельная часть мира, не являющаяся объектом действия субъекта, организмом не воспринимается в силу невозможности осуществления механизма “обратной связи”.

Варианты возможных действий любого объекта в мире наука, физика, например, определяет как “степени свободы”, которым в языковой модели мира соответствует то, что может быть определено как смысл(ы). Вселенское движение (действие) проявляется, как необходимое исчезновение одних наличных степеней свободы и появление других. Сказанное описывается схемой: “степень свободы явления в мире – смысл в его моделях: мышлении и языке”. Движению вещей в мире соответствует движение смыслов в языке, понимаемом в расширенном толковании.

Всю совокупность вариантов необходимых и возможных действий субъекта и/или индивидуума – степеней его свободы, в нашей модели мира определяет то, что мы позиционируем как смысл его существования. Представляется, что термин “степень свободы” точнее отражает связь понятия “смысл” с Миром, чем использованный Ст.Лемом термин “траектория”. Траектория, является некоторым результатом проявления конкретных из наличных степеней свободы – в модели – не предложенным, а уже реализованным смыслом. Наличные степени свободы, связанные с действующим фактором, остаются при этом за пределами такой смысловой модели, то есть описание Мира в системе траекторий имеет большую степень не осмысленности.

Ядром системного языка любого мышления можно считать совокупность (подмножество) “тесно связанных смыслов и логических отношений”. Представляется, что мировые ситуации в процессе жизнедеятельности кодируются доступным образом в информационной “машине”, каковой является, например, мозг животного, в виде иерархии моделей не только логических отношений, но и смыслов, которые в конечном итоге создают поле предпочтительных алгоритмов действий – воспитание. Смысловая модель, являющаяся “вершиной” логической, и представляющая собой суть высказывания (предложения), может быть переведена механизмами оценки значимости – исследуемыми в аксиологии, далее на любой другой язык непосредственного управления – действия.

Другие начальные размышления, по формированию рассмотренного в настоящей статье отношения смысл-мир, рассмотрены в работе [4]. Там же рассмотрены и некоторые ранее предложенные отношения между смыслом и верой – другим необходимым элементом механизма ориентирования.

Литература

1. Новиков А.И. Смысл: семь дихотомических признаков // РОО ”Мир Науки и Культуры”, ISSN 1684-9876 – Интернет ресурс: http://nature.web.ru/db/msg.html?mid=1154153&uri=index.htm

2. Чайковский Ю. В. Познавательные модели, плюрализм и выживание // Международный философский журнал “Путь” №1, 1992 г. стр. 69-108.

3. Лем Ст. Сумма технологий / Перевод с польского – М.: Изд. “Мир”, 1968 г. – 608 с.

4. Галкин В.П. Обеспечение жизнедеятельности человека и общества в современном мире: конспект лекций к разделу философия: интеллект, наука и диалектика (введение в философию). Контекстное учебно-методическое пособие к циклу “Человек в современном мире”. Медицина, право, социология, философия, экология (переработано и дополнено) / Чебоксары, 2003. – 160 с.



Размещено 20.06.08 _ Варианты статьи в архиве MsWord_Rar